Что было наиболее важным в войнах до модерновой эпохи (не всегда, но часто)? Вы победили, если разгромили войско врага. Запас людей у вас ограничен. Будь то рыцари-вассалы, ополченцы города-государства, наемники или профессиональные солдаты (как у Рима после реформ Мария) – респанятся они медленно. Потеряешь этих – новые будут нескоро. В теории можно наловить подневольное население. Но в битве от них толку мало. Да и разбегутся при первой возможности. Добавим к этому трудности хранения продовольствия, опасность инфекционных болезней. И становится понятно, почему Сунь-цзы был убежден, что воевать надо быстро. Идеал войны прошлого: молниеносные кампании, наносящие разгром войску противника. Противник, понеся потери, понимает, что дальше лучше договариваться, ибо войско быстро не восстанавливается. А населению так вообще пофиг, если никто не вторгается в религию и быт.
Но приходит эпоха массовых армий (где как, но в целом примерно в начале 19го века). Во-первых, развитие огнестрела приводит к тому, что набор мужиков из деревни теперь имеет смысл. Наспех обученные рекруты не сильно уступают профессионалам. Во-вторых, религиозная идентичность сменяется национальной: в армию тащить особо не надо, сами приходят, наслушавшись пропаганды. В-третьих, технический прогресс позволил лучше обеспечивать и кормить эту ватагу. Дальше, в 20ом веке прививки ослабляют болезни, всю историю косившие войска. К пропагандистскому прянику прибавляется административный кнут: механизмы принудительной мобилизации и полицейские меры по контролю недовольства. Наловленные уже не разбегутся.
В итоге ситуация ранее невиданная в истории. Государства теряют живую силу, а она тут же респанится (мобилизуют из оставшегося населения)! Если древним римлянам 15% потери могли казаться огромными, то государства модерна могут терять целые армии (всех кадровых выкосили, ничего, свежих наберем). Если Сунь-цзы советовал воевать быстро, то для государства модерна пара-тройка лет – время раскочегариться, отработав механизм доставки мяса на фронт. Очевидный пример здесь Первая мировая: солдат противника выкашивали, выкашивали, выкашивали, выкашивали да не выкосили. Поглядев на это, государства решили, что раз побеждать на поле боя теперь не выходит, надо бить сразу по гражданским. В Первую мировую это выражалось в блокадах городов. Ко Второй допилили авиацию и принялись утюжить города противника под лозунгом "ослабления боевого духа".
В результате оказалось, что победить в войне модерна только нанеся стратегическое поражение государству противника. Произойти это может как угодно, но только не на поле боя в результате какого-то решающего сражения. Например, вражье государство вдруг сломается под грузом обострившихся внутренних проблем (вариант Брестского мира или Компьенского перемирия). Поэтому поддерживаем благородных революционеров в стане врага, давим подлых бунтовщиков у себя. Но если государство крепкое, то держаться оно может вплоть до тотального разгрома с взятием столицы и пленением верхушки (одного взятия может не хватить, на другом конце карты заспанится "правительство в изгнании"). Европейцы тут решили, что все стало уже как-то совсем дорого и кроваво, лучше не повторять (в смысле дома, не в колониях). Но как выглядит война двух государств модерна, не отягощенных лишней рефлексией – есть пример Ирано-Иракской. Почти 10 лет, миллион с хером совокупных потерь, все остались более-менее при своем (с небольшими приобретениями для Ирака, но на пользу не пошло).
К чему я это все? К тому, что как бы контринтуитивно это ни звучало, но в современных конфликтах сам ход боевых действий – далеко не самое важное за чем стоит следить. Реально судьбоносные сражения идут в других сферах: задушить через экономику, лишить союзников через дипломатию, раскачать внутреннюю политику и т.д. и т.п. И это все не дополнение к войне, это сама война.
! Орфография и стилистика автора сохранены
