История эта началась в июле, когда республиканец Томас Мэсси и демократ Ро Ханна внесли в Палату представителей discharge petition, которая призвана обязать министерство юстиции опубликовать все доступные "файлы Эпштейна".
Discharge petition – это не обычная петиция, а процедура, существующая в палате представителей, в соответствии с которой законопроект может быть вынесен на обсуждение палаты после сбора большинства подписей, даже если он не был представлен к рассмотрению профильным комитетом. Это шанс для оппозиции провести свою инициативу без одобрения не только комитета, но и спикера.
Дело Эпштейна крайне неудобно для Трампа. И профильный комитет, в котором большинство у республиканцев, и спикер Майк Джонсон никогда по доброй воле не разрешили обсуждение данного законопроекта. Для того, чтобы добиться обсуждения этого законопроекта в этой ситуации требовалось 218 подписей. У демократов по состоянию на июль было 213. Однако discharge petition подписали четверо республиканцев, чего почти хватало для успеха.
Еще один голос демократы должны были получить еще в сентябре. Дело в том, что в марте скончался конгрессмен-демократ от Аризоны Рауль Грихальва, представлявший свой округ в Палате представителей с 2002 года. Победа их кандидату – им стала дочь покойного конгрессмена Аделита – была практически гарантирована. 23 сентября Аделиту избрали, и демократы ожидали формальности в виде приведения к присяге.
Но спикер сделал все возможное, чтобы оттянуть эту церемонию. Он ждал официального подтверждения результатов выборов, хотя в других случаях приводил к присяге победителя сразу же после подведения итогов голосования. Затем заявил, что церемония невозможна, пока палата находится на каникулах (хотя были прецеденты обратного). 16 октября Джонсон сказал, что каникулы продолжался до окончания шатдауна. Наконец, шатдаун закончился, и 12 ноября Джонсон все же привел Грихальву к присяге. После чего она сразу же поставила 218-ю подпись. Демократы пригласили на церемонию двух жертв насилия Эпштейна.
До этого момента любой подписант мог отказаться от своей подписи. Поэтому внимание было приковано к позициям четверых республиканцев. Мэсси исключался сразу – не только как инициатор, но и как вечный диссидент. Этот политик-либертарианец голосовал и против поддержки Украины и Израиля, и против продления санкций в отношении Ирана, и против осуждения действий Башара Асада, нередко оставаясь в одиночестве в собственной фракции. Он многократно избирался в своем округе в Кентукки, где у других кандидатов нет никаких шансов.
Остались три конгрессвумэн – Марджори Тейлор Грин (Джорджия), Лорен Боберт (Колорадо) и Нэнси Мейс (Южная Каролина). Тейлор Грин в последние месяцы превратилась в настолько радикального критика Трампа с трампистских позиций, что возможностей для изменения ее позиции не было. Так что внимание республиканцев сосредоточилось на Боберт и Мейс. Сложнее было с Мейс, которая признавалась, что подверглась изнасилованию в 16 лет – и крайне эмоционально восприняла дело Эпштейна. Ей звонил сам Трамп, но она не взяла трубку.
Команда Трампа активно обрабатывала Боберт. Сообщалось, что с ней планировали встретиться министр юстиции, замминистра и директор ФБР. Встреча состоялась, но по ее итогам Боберт опубликовала холодный пост с отказом. Бывшая ресторатор из Колорадо, родившаяся в неполной и бедной семье, никогда не учившаяся в колледже и придерживающаяся крайне консервативных взглядов, уступать не стала.
Теперь в случае принятия законопроекта Палатой представителей он поступит в Сенат. Там большинство также у республиканцев, но нет гарантии, что все они проголосуют консолидированно. Если же он пройдет через обе палаты, то в крайне неудобном положении окажется Трамп. Он, конечно, может наложить на него вето, но демократы назовут это признанием вины. Тем более, что они только что опубликовали неудобные для Трампа выдержки из переписки Эпштейна, в которых одиозный преступник, в частности, утверждал, что нынешний президент "конечно, знал о девочках".
! Орфография и стилистика автора сохранены
