Переход систем управления на глобальном или локальном уровнях к тем или иным видам технофашизма (в зависимости от начальных условий, уровня разрушения классического управления и культурных особенностей) обусловлен сегодня избыточной сложностью техносферы по сравнению с технологиями управления. Мировая цивилизация столкнулась с пределом сложности, который определяется как критический дисбаланс между техно- и инфосферой (или в понятийном пространстве марксизма – неразрешимым противоречием между производительными силами и производственными отношениями). Перед попавшей в такой неразрешимый кризис системой есть только два выхода – либо "вверх", через преодоление барьера между двумя фазами развития, либо "вниз", через максимальное упрощение с демонтажом сложных подсистем.
Пока нельзя сказать, в каком именно направлении будет достигнут результат попыток разрешения сегодняшнего кризиса, так как немного парадоксальным образом и тот, и другой вариант будут сопровождаться разрушением сложившегося мирового порядка. Просто для движения "вниз" разрушение порядка является целью, для движения "вверх" – инструментом, но внешне первая фаза событий будет носить один и тот же деструктивный характер.
Нет необходимости задерживаться на доказательствах и примерах идущего демонтажа "старого" мирового порядка – они буквально налицо. Однако вопрос "что дальше" сегодня не имеет ответа, так как этот ответ будет формироваться в ходе разрушения прежнего порядка через создание "точек роста" будущей системы, которые станут жестко конкурировать друг с другом и победитель получит возможность инсталлировать свой проект в возникший в ходе разрушения прежнего порядка хаос. До этого еще далеко, а потому любые утверждения о результате этих процессов и событий, пока могут носить исключительно спекулятивный характер. Еще ничего не предопределено.
Промежуточная система управления, которая будет в том или ином виде сформирована на "переходе", в целом определилась – тот самый пресловутый "технофашизм" (или если угодно, чуть менее жесткое определение "технофеодализм"). В силу промежуточного и временного характера такой системы управления она будет очень сильно различаться в разных регионах и локациях, единственным совпадающим признаком для разных стран и регионов будет непреходящее насилие, как инструмент поддержания устойчивости подобных систем управления. Насилие же станет причиной, по которой такие системы управления в итоге не выдержат напряжения и распадутся – слишком ресурсозатратное управление "пожрет" себя изнутри. Причем чем выше уровень террора и насилия – тем быстрее будут проходить процессы эволюции такой террористической системы. (Это как со звездами – звезда огромной массы проходит свой жизненный цикл несравнимо быстрее звезды меньшей массы за счет стремительного расходования ресурса: вещества, из которого звезда состоит)
Цивилизация уже проходила через подобную стадию развития в Средние века, и нашла лишь два решения: империя или бесконечная феодальная распря-файда. Причем империя – это наиболее неустойчивое решение, все империи основаны на идее бесконечной военной экспансии, и всегда приходят через исчерпание своего ресурса к разрушению. Наиболее долго просуществовавшая империя – Римская – смогла продержаться полтысячи лет, но и то за счет того, что половину этого срока существовала в формате точно такой же бесконечной внутренней файды, да еще вдобавок и расколовшаяся на две составные части – Западную и Восточную (Византию). Это, кстати, к вопросу об отечественных апологетах строительства очередной реинкарнации Российской империи. Они фактически ратуют за будущую очередную катастрофу нашей страны, так как имперская Россия сможет существовать только в формате бесконечных войн, подрывающих ее развитие и в конечном итоге обессиливающих ее. И обеспечивающих хроническое отставание от остального мира.
Феодальная распря в стиле "Игры престолов" выглядит более перспективно с точки зрения формирования будущего устойчивого мирового порядка, поэтому скорее всего, нынешний распад будет сопровождаться в основном хаотизацией "многополярности", которую будут скреплять и структурировать имперские структуры, единственным предназначением которых станет их будущая гибель, но при этом они дадут возможность сформировать новый глобальный проект управления, который позволит совершить переход к более высокой фазе развития. Говоря иначе, биполярный мир на данном этапе развития весьма вероятно будет существовать в окружающем хаосе "многополярности", что принципиально станет отличать его от предыдущей биполярной системы США-СССР.
В этом смысле позиция Китая, который всеми силами отбивается от сомнительной чести стать вторым после США центром силы и сформировать вместе с ними биполярный мир, выглядит стратегически взвешенной – имперский формат сверхдержав неизбежно ведет их к гибели. Китай не видит себя в роли сверхдержавы потому, что для него чужда идея Данко, рвущего из груди сердце, чтобы осветить остальным путь. Пусть светит кто-то другой. Позиция весьма эгоистична, но более чем рациональна.
Стоит понимать логику развития набирающего ход процесса. Хаос никогда не бывает абсолютным – в его недрах всегда рождаются зародыши новых структур. Уже сейчас можно различить первые контуры будущей фазы развития: сеть как форма новой онтологии. Если империя опиралась на вертикаль власти и принуждения, то новая форма, возможно, будет строиться на горизонтальных связях и динамическом равновесии интересов. Управление перестанет быть внешним процессом – оно станет имманентным свойством самой системы, подобно тому, как в живом организме регуляция осуществляется не приказом, а согласованием миллиардов клеток.
Такой тип организации можно условно назвать инфосинергетическим обществом. Его устойчивость определяется не мощью центра, а скоростью и качеством обмена информацией между элементами. В нём насилие теряет эффективность – оно слишком грубо для тонких структур взаимодействия. Здесь власть превращается в форму коммуникации, а насилие – в сбой протокола, который система стремится автоматически устранить.
Но путь к этому состоянию будет долог и очень непрост. Переходный период технофашизма неизбежен, поскольку именно он создаёт ту предельную точку напряжения, без которой невозможен фазовый скачок. Только исчерпав потенциал принуждения, человечество сможет понять, что управлять сложностью можно лишь через согласие, а не через страх. И, возможно, тогда на смену империям и феодальным распрям придёт не новая власть, а новая экология смыслов – самоорганизующаяся сеть сознаний, для которой понятия “власть” и “подчинение” утратят прежний смысл.
В складывающемся сегодня промежуточном состоянии глобального пространства можно увидеть элементы двух основных тенденций: сеть как система тотального контроля и сеть как система самоорганизации и стремительного усложнения системы через децентрализацию. Технофашистские тенденции проявлены в цифровом надзоре, алгоритмическом управлении, социальных рейтингах разных видов, корпоративном контроле данных, милитаризации ИИ. Параллельно им возникают и зародыши новой сети: open-source, распределённые автономные организации (DAO), Web3, независимые образовательные и исследовательские сообщества, нейронные кооперативы. Целью сетевой самоорганизации становится состояние, когда власть перестаёт быть инструментом контроля и превращается в свойство коммуникации. Человек в такой системе перестаёт быть объектом управления и становится элементом самоуправляющейся Вселенной. И тогда вопрос "кто правит миром" теряет смысл, потому что мир начинает править собой. Любой даже очень простой организм не нуждается во внешних командах для осуществления своей жизнедеятельности – он формирует управление собой сам. Самая примитивная бактерия устроена на порядки сложнее любого Тысячелетнего рейха с его идеей тотального контроля над всем.
! Орфография и стилистика автора сохранены
